Мы отправились посмотреть на памятники, которые когда-то были созданы в Гёйгёле немцами. Некоторые из этих памятников были заново отреставрированы в разные годы, другие полностью разрушились, но многие из них все еще сохраняют свой первозданный вид. В качестве примера последних можно привести их частные дома.

После того, как в 1941 году немцев сослали отсюда, в их домах сначала поселились армяне, а потом и азербайджанцы. Несмотря на то, что во внешней форме домов сохранилась немецкая архитектура, их внутренний дизайн с годами менялся. Со временем классическая немецкая архитектура была заменена на более модерновый стиль. Несмотря на все эти изменения, Еленендорф все еще напоминает нам какую-то далекую, отдельную цивилизацию.

Хотя мы и хотели найти и посмотреть на оставшиеся от немцев предметы быта, большинство жителей утверждали, что в их домах не сохранились старинные немецкие вещи. Хозяева домов, в которых мы побывали, говорили, что некоторые из этих вещей сильно устарели и сломались, а другие просто отправились на свалку, из-за того, что на смену им пришла современная бытовая техника. Но мы не теряли надежду. Во время бесед с местными жителями мы узнали, что в некоторых домах все еще можно найти предметы старины.

Так что мы продолжили наши поиски. В первую очередь, мы решили начать с дома нашего гида Фикрет муаллима. Несмотря на то, что Фикрет муаллим отремонтировал свой дом в современном стиле, он постарался максимально сохранить в нем «немецкие следы»: нетронутыми остались пятиметровый подвал дома, стеклянная терраса, окна и двери нескольких комнат, огромная стенная печь и некоторые предметы быта.

В нескольких других домах нам тоже встречались оставшиеся от немцев стенные печи, подвалы, деревянные ставни и перила.

Вот что рассказала нам одна из жительниц города, живущая в немецком доме:

- Мы в 1949 году были депортированы из Армении в Азербайджан. Мы приехали в Гёйгёль и обосновались здесь. Дом, в который мы переехали, был немецкой постройки. Моя мама, будучи очень набожной женщиной, сказала, что не войдет в этот дом, если там останется хотя бы одна вещь от прежних хозяев – немцев. Мы никак не могли ее уговорить. Мы были вынуждены вынести из дома все вещи, оставшиеся от немцев. В доме от немцев остался только комод, да и то, только по той причине, что его невозможно было сдвинуть с места, настолько он тяжелый…

Музыкальная школа

Здание, в котором в настоящее время действует музыкальная школа имени Ашуга Шамшира, когда-то было домом, в котором жила семья одного из сыновей Христофа Форера. После отъезда немцев в этом здании до 1966 года находился райком партии. После 1966 года райком партии переехал в другое место, а этот дом братьев Фореров с конца 1990-го года превратился в музыкальную школу, в которой обучались дети беженцев, прибывших сюда во время второй Карабахской войны из Кельбаджара. Этот исторический памятник уже 25 лет действует как музыкальная школа имени Ашуга Шамшира.

Посетивший вместе с нами музыкальную школу наш гид – архитектор Фикрет Исмаилов – так вспоминает период, когда в Гёйгёльском районе жили немцы:

- Немцы оживили этот район, развивая разные сферы, начиная от сельского хозяйства и заканчивая политической жизнью. В 1842 году они построили рядом с церковью и сдали в эксплуатацию здание начальной и средней школы. Здесь преподавались уроки музыки и религии, а также естественные науки. В то время в каждом немецком доме было пианино. В 1870 году немцы открыли здесь первую общественную библиотеку, в которой были собраны образцы немецкоязычной литературы.

Немцы, наряду с культурой придававшие особое значение здоровью человека, открыли здесь медпункты и аптеки. Естественно, для того, чтобы в местных больницах было кому работать, нужно было подготовить врачебный персонал. Это немцы хорошо умели. Эта нация, которой чужды безграмотность и лень, придавала особое значение образованию женщин…

Мы вошли в здание, которое городу «досталось в наследство» от немцев. В отличие от других частных домов и зданий, здесь сохранились много немецких вещей. В комнатах стенные печи разной формы, фортепиано, столы и шкафы.

В каменной тишине

На следующий день наш гид Фикрет муаллим собрался везти нас далеко за город:

- На этот раз я повезу вас в очень печальное место, связанное с немцами. Оно расположено далеко от города и потому придется ехать на машине.

Мы были заинтригованы. Сели в машину, и всю дорогу, проявляя нетерпение, забрасывали вопросами нашего друга:

- Фикрет муаллим, если не секрет, скажите, что это за место? Куда мы едем?

- Почему же это секрет? Мы едем еще на два кладбища. Оба они расположены на правом берегу Гушгара-чай, в двухстах метрах друг от друга. Там покоятся попавшие в плен во время войны немцы и военные из других европейских стран. Эти пленные в свое время были задействованы на строительных работах в Дашкесанском, Гядябекском, Гёйгёльском, Гянджинском и Шамкирском районах. Несмотря на то, что они были пленными, они много сделали для этих районов. Они строили железную дорогу, заводы, работали на промыслах.

Если так взять, то немцы, что до войны, что после нее, везде в Азербайджане были созидателями. Расскажу вам один случай. Как вы знаете, в Баку здание, называемое Домом правительства, тоже построили пленные немцы. Бетон, который использовался при закладке его фундамента, возведении оснований и арок, изготавливался в другом месте и привозился к месту стройки. Немцы заметили, что цемента в бетон вмешивается меньше необходимого количества. Пленные немцы, не смея выразить свое недовольство этим руководству, все же нашли выход: они тайком вмешивали в некачественный бетон дополнительное количество цемента. Они, сговорившись между собой, потихоньку наполняли свои карманы цементом и ссыпали его в бетонный раствор. Когда это открылось, и их спросили, почему они так делали, немцы сказали, что не хотят, чтобы потом за их спиной говорили, что они специально – из-за того, что были пленными, некачественно построили здание …

Наконец, мы добрались до пункта назначения: на правом берегу Гушгара-чай за каменным забором виднелись два больших кладбища.

Я спросил у Фикрет муаллима:

- К какому району относится эта территория?

- Мы находимся на стыке двух сел Гёйгёльского района: Балчылы и Бахрамбек.

Мы направились ко входу на первое кладбище. Фикрет муаллим продолжал:

- На кладбище, которое вы видите, покоятся около четырехсот военнопленных. Оба кладбища были заложены примерно с 1960-х годов. Над каждой из выстроенных в ряд могил установлена металлическая доска с номером. Военнопленных хоронили под номерами, а по ним в архивах можно узнать имя и фамилию каждого погребенного…

Фикрет муаллим прошел вперед и открыл железную калитку, ведущую на кладбище. Перед нам открылась необыкновенная картина: мы словно погрузились в каменную тишину, и потому не в силах были вымолвить ни слова. Мы могли только фотографировать все, что видели вокруг…

На соседнем кладбище также над землей возвышались почерневшие от времени могильные камни.

Как сказал нам Фикрет муаллим, на этом кладбище похоронены 160 военнопленных. Наше внимание привлекла одна могила, которая выделялась на фоне остальных. На ней была установлена мраморная плита с надписью: HENRİX KUPKE /02-11-1903 / 21-11-1946.

Фикрет муаллим рассказал нам об этой могиле:

- Здесь похоронен немецкий военный по имени Генрих Купке. Его дочь вместе с мужем приезжала сюда из Германии в прошлом году. Она через архивы по номеру могилы нашла место захоронения своего отца. Потом супруги попросили меня изготовить и установить над этой могилой надгробную плиту. Я исполнил их просьбу. Эта мраморная плита была привезена дочерью покойного из того места, где он родился.

- А официальные лица Германии проявляют интерес к этим кладбищам?

- Немецкое посольство держит эти места под особым контролем. Помимо их официальных лиц сюда часто приезжают немцы, которые ведут поиски своих родных, и простые немецкие граждане. В апреле этого года сюда приезжали представители Немецкого Общества Красного Креста. Они долго вели здесь измерительные работы. Вполне вероятно, что они начнут здесь реконструкцию.

- А мне кажется, что лучше, если они не будут трогать эти могилы. Ведь нет ничего более наглядного, что могло бы поведать о полной испытаний жизни покоящихся здесь военнопленных, чем эти почерневшие от времени могильные камни. Могилы военнопленных и должны быть такими.

- Нет, они не тронут могилы. Просто проведут здесь некоторые работы по благоустройству, например, укрепят каменный забор, которым огорожено кладбище. Я дал им два совета по тому, как защитить забор от осадков. И даже смастерил образцы, чтобы наглядно показать им, что я предлагаю. Одно из них – наклонное покрытие, а другое – просто как крыша. На выходе покажу их и вам. Да к тому же, местные жители выкопали целый овраг под забором, добывая песок и щебень с берега реки, а это может привести к обрушению забора. Я посоветовал немецким представителям позаботиться о том, чтобы отвести эту опасность.

Когда мы покинули кладбище, я сказал нашему гиду:

- Фикрет муаллим, до сих пор я думал, что последним немцем в Гёйгёле был ваш друг Виктор Клейн. Но теперь я понял, что последний немец в этих краях – вы…

(Продолжение следует)

Перевод: Гюльнара Зейналова
Читайте актуальные новости и аналитические статьи в Telegram-канале «Vzglyad.az» https://t.me/Vzqlyad

Тэги: немцы   Азербайджан   Гёйгёль   кладбище   военнопленные