С радостью на лицах, но с щемящей горечью в сердцах мы отправились к дому Виктора Клейна - "последнего из могикан", а именно последнего из немецких жителей Гёйгёля.
Мы проехали по аккуратной улочке и приблизились к дому с резным крыльцом.
"Приехали", - сказал Фикрет муалим, выходя из машины.
Мы сначала стали любоваться домом, глядя на него со стороны.
Фикрет муаллим начинает разговор:
- Здесь все немцы облицовывали свои дома камнем, но в этом доме я не дал на это разрешение. Я также не разрешил менять железные сетки на его окнах. Сказал, пусть все останется так, как было при жизни Виктора. Просто, их будут мыть, и всё.
Мы поднялись в этот прекрасный, построенный в классическом немецком стиле дом вслед за Фикрет муаллимом. Фикрет муаллим достает из кармана связку ключей и отпирает входную дверь.
Он показывает на сделанный вручную дверной звонок:
- Это немецкий звонок. Каждый раз, когда я приходил сюда, я звонил в этот звонок, потому что на электрический звонок надежды нет.
От толкает дверь и пропускает нас внутрь. И уже в доме он начинает свой рассказ о днях, проведенных со своим немецким другом, и о вещах, сохранившихся в доме, которые до сих пор напоминают ему о Викторе.
- Вот смотрите, это гостиная. Виктор знал три языка, он свободно говорил на немецком, азербайджанском и русском языках. У него было музыкальное образование. Он играл на этом пианино, иногда пел.
Он очень любил песню Рашида Бейбутова "Зибейда". Он частенько наигрывал эту песню на пианино, пел ее. У него был прекрасный голос. Он получил образование в сфере точных наук, работал радиотехником...
- Фикрет муаллим, а почему Виктор так и не обзавелся семьей?
- Европейцы, обычно, не любят вмешиваться в семейные дела друг друга, и потому я никогда его об этом не спрашивал. Но однажды он сам сказал мне, что его мать велела ему жениться только на немке…
В доме пять просторных комнат, при этом у каждой комнаты свой неповторимый колорит и чувствуется, что каждая из них имеет свое предназначение. Мы прошли в следующую комнату. Фикрет муаллим продолжает знакомить нас с домом:
- Здесь спальня Виктора. Вот здесь он поведал мне свое завещание.
Мы одну за другой обходим все комнаты:
- А это его столовая. Дверцы шкафа запечатаны, посуда внутри. А в той комнате Виктор выращивал разные цветы. Вот эти высокие стулья – для цветочных горшков. А здесь кухня. Это газовая печь, он всегда сам готовил себе еду. А это стенная печь. Как только разжечь ее, комнаты сразу прогреваются.
В последней комнате есть еще одна дверь. Она закрыта на старинный ключ:
- Там есть еще одна комната?
- Нет, это вход в подвал. В домах, построенных немцами, непременно бывает глубокий подвал. Мой дом тоже немецкий, и под ним расположен подвал глубиной в пять метров.
Мы открываем дверь и проходим внутрь. И здесь одна большая комната. В одном из углов комнаты есть напольная дверь. Фикрет муаллим открывает ее, потянув за прикрепленную к ней цепь. Перед нами – железная лестница, ведущая в глубокий и просторный подвал.
Справа расположен турник. Судя по нему, Виктор был очень высокого роста. Слева – баня. Рядом с турником стоит станок с большим железным "рулём":
- Фикрет муаллим, а это для чего?
- Чтобы выжимать сок из винограда. Виноград сваливаешь в бункер, крутишь "руль", виноград внутри давится и полученный сок стекает в специальную посуду, что приставлена снизу. Виктор всегда выжимал себе сок на этом станке и готовил вино.
- Он был сильно пьющим?
- Не-е-ет, не таким уж пьющим. Только когда к нему в гости приходили друзья, он любил веселье, любил, когда в доме звучала музыка. Но в последнее время пить он стал чуть больше. Однажды я спросил его, почему он так делает? Он ответил: «А что еще мне остается?». А потом вот случилось такое. Теперь несколько раз в месяц я навещаю его могилу.
- Мы бы тоже хотели навестить могилу вашего друга.
- Хорошо, пойдем, завтра пойдем вместе…
Мы неспешно покидаем одну комнату за другой. Внутри этого дома чувствуется такая аура, которая словно говорит о том, что как Виктор, живший в этом доме, некогда скучал по своим родным, по своей Родине, так теперь и оставшиеся в доме вещи скучают по нему – своему прежнему хозяину.
С грустью в сердце мы покидаем этот дом, в котором жил когда-то немец Виктор, многое повидавший на своем веку: и ссылки, и потерю родных, и жизнь на чужбине.
Но есть от этой грусти и утешение: в скором будущем этот дом станет общим очагом для всех немцев Южного Кавказа. Как того хотел сам Виктор, и как о том мечтает его друг Фикрет муаллим…
(Продолжение следует)
Перевод: Гюльнара Зейналова
Читайте актуальные новости и аналитические статьи в Telegram-канале «Vzglyad.az» https://t.me/Vzqlyad
