Как сторонники, так и противники сделки используют альтернативные исторические аналогии. Вопрос в том, какие из них точнее?

Для консервативных оппонентов это ядерное соглашение — повтор Мюнхена и политики умиротворения 1930-х годов. В один из прекрасных осенних дней 1938 года британский премьер-министр Невилл Чемберлен вернулся из Мюнхена в Лондон, договорившись сдать значительную часть Чехословакии нацистскому режиму в обмен на обещание мира от Адольфа Гитлера. Воспринявшие с облегчением эту новость, толпы британцев приветствовали Чемберлена словами детской песенки, «Ведь он славный парень». Но умиротворение послужило лишь для того, чтобы разжечь нацистам аппетит для дальнейшей агрессии. Со временем Мюнхенское соглашение стало рассматриваться как ужасная ошибка, которая проложила дорогу для Второй мировой войны и продемонстрировала характерную недальновидность политики умиротворения диктаторов.

Многие консерваторы опасаются, что автократический режим в очередной раз обманывает наивное руководство Запада. «Заключенная сегодня сделка напоминает Мюнхен 1938 года», — заявил сенатор Тед Круз (Ted Cruz). Его коллега сенатор Марк Кирк (Mark Kirk) пришел к выводу, что «Невилл Чемберлен получил от Гитлера гораздо больше».

Но параллели с Мюнхеном быстро рассыпаются в прах. Во-первых, иранская угроза не может быть сравнима с нацистской Германией — великой державой, претендовавшей на мировое господство. Кроме того, в 1938 году Великобритания и Франция организовали «пакт с дьяволом» фактически в одиночку. Но сейчас переговоры с Ираном ведут на коллективной основе все постоянные члены Совета Безопасности ООН плюс Германия. И сенатор Кирк, безусловно, неправ, сравнивая компромиссные соглашения Чемберлена с теми, что сделал Обама. В 1938 году единственной реальной уступкой Гитлера было обещание не начинать войну немедленно. Напротив, в обмен на облегчение санкций Иран будет вынужден принять некоторые очень жесткие ограничения, когда-либо накладывавшиеся на ядерные программы.

Защищая ядерную сделку, Барак Обама предложил совершенно иную историческую параллель. «Американский народ помнит, что в разгар холодной войны президенты Никсон и Рейган заключили исторические соглашения о контроле над вооружениями с Советским Союзом ... несмотря на то, что противник не только угрожал уничтожить нашу страну и наш образ жизни, но и имел средства, чтобы сделать это».

Если сделка с Ираном не Мюнхен, то может быть это Рейкьявик? В 1986 году президент США Рональд Рейган и советский премьер (так в тексте – ред.) Михаил Горбачев встретились в столице Исландии для переговоров по договору о контроле над вооружениями. Саммит заложил основу для заключения в 1987 году Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, который привел к серьезным сокращениям ядерных арсеналов обеих сторон и помог положить конец холодной войне.

Может ли сделка с Ираном вернуть Тегеран к нормальной жизни? В конце концов, Соединенные Штаты и Иран имеют общие интересы в противостоянии Исламскому государству в Ираке и Сирии, власти талибов в Афганистане.

Но опять же, аналогия сомнительна. Иранский президент Хасан Рухани — это не Горбачев. Советский лидер стремился оставить серп и молот склеротичным ортодоксам и разрядить непримиримость во взглядах, характерную для той сверхдержавы. Напротив, Рухани стремится форсировать развитие иранской экономики и облегчить отношения страны с внешним миром — при сохранении политической системы и поддержке антизападных сил в стране, а также сирийского режима Башара Асада. Горбачев был человеком, принимавшим решения в Москве. Рухани принципиально отвечает перед Верховным лидером Али Хаменеи, который по-прежнему привержен теократическому правлению. Горбачев обещал гласность. Муллы Ирана были вовлечены в широкомасштабный обман в отношении своей ядерной программы.

Обама стоит на более прочной основе, проводя параллель со сделками времен холодной войны, достигнутыми после продолжительных дискуссий Джоном Ф. Кеннеди и Ричардом Никсоном. Договор о запрещении ядерных испытаний 1963 года запретил испытания ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой, оставив возможность проводить их только под землей. А Договор об ограничении систем ПРО 1972 года ограничивал развитие средств защиты от ядерного нападения. Никакая аналогия не совершенна, и существует множество очевидных различий между переговорами сверхдержав «Эпохи безумцев» и ведением переговоров с Тегераном сегодня. Но эти случаи представляют собой несовершенные сделки с автократическим оппонентом, которые, тем не менее, стабилизировали международную систему.

Кеннеди и Никсон не ожидали, что подписанные ими договоры вдруг закончат холодную войну. Были глубокие сомнения и относительно соблюдения условий соглашений. И ни один из договоров не удержал СССР от совершения актов агрессии, в том числе вторжения в Чехословакию в 1968 году и в Афганистан в 1979 году.

Но договоры эпохи холодной войны уменьшили вероятность возникновения кризисов или войны. Кеннеди и Никсон осознали, что Соединенные Штаты могут вести переговоры с Москвой, но по-прежнему следовать комплексной стратегии, направленной на изменение поведения своего противника. Кеннеди заявил, что Договор о частичном запрещении испытаний «не решит все конфликты, не заставит коммунистов отказаться от своих амбиций и не устранит опасность войны». Тем не менее, это была «победа для человечества», которая позволила сократить ядерные испытания и предотвратить распространение ядерного оружия.

Сделка с Ираном также является практической попыткой стабилизации международного порядка. Замораживание и снижение до прежнего уровня компонентов иранской ядерной программы позволит на годы отодвинуть возможности Ирана построить атомную бомбу. Любая попытка Тегерана обмануть и выйти из договора будет рассматриваться всеми как позорный поступок и вызовет сильнейший международный резонанс.

Смягчение настроения кризисной ситуации вокруг ядерной программы Тегерана может предоставить возможности для дальнейшего прогресса в регионе. Не смотря на ограниченность возможностей, Кеннеди охарактеризовал Договор о запрещении ядерных испытаний как «важный первый шаг на пути к миру, шаг навстречу благоразумию — шаг в сторону от войны». Обама заявил, что целью США является порядок на Ближнем Востоке, и ядерная сделка стала для этого «хорошим началом». (The Atlantic )
Читайте актуальные новости и аналитические статьи в Telegram-канале «Vzglyad.az» https://t.me/Vzqlyad

Тэги: