“Левин был женат третий месяц. Он был счастлив, но совсем не так, как ожидал. На каждом шагу он находил разочарование в прежних мечтах и новое неожиданное очарование.

Левин был счастлив, но, вступив в семейную жизнь, он на каждом шагу видел, что это было совсем не то, что он воображал. На каждом шагу он испытывал то, что испытывал бы человек, любовавшийся плавным, счастливым ходом лодочки по озеру, после того как он бы сам сел в эту лодочку”.

Л.Н.Толстой

Литература – это выражение современного общества (Быков) или попытка повлиять на взгляды современников путем записей из жизни людей (Оруэлл)?… И лучшим ответом на все доводы и Быкова, и Оруэлла, и многих других о том, что писатели и литература не должны копаться в буднях и отвечать на вопросы сегодняшнего дня, стали былые рассуждения самого Льва Николаевича о ценности и значимости литературы. Как-то у Толстого спросили – а настанет ли день, когда не станет литературы? Лев Николаевич своим пророческим ответом возвращает всех литературных критиков к истинному призванию литературы. Отвечая на вопрос - почему нужны литературные произведения, Толстой пришел к выводу, что писатели облекают истинные истории в вымышленные романы, ибо нет свободы слова, а когда люди смогут рассказывать истинную правду, то и столь ощутимой потребности в писателях уже не будет: «Мне кажется, со временем вообще перестанут выдумывать художественные произведения. Будет совестно сочинять про какого-нибудь вымышленного Ивана Ивановича и Марью Петровну. Писатели, если они будут, будут не сочинять, а только рассказывать то значительное или интересное, что им случалось наблюдать в жизни».

Может, поэтому художественной литературе пришел конец? Ведь уже настал тот самый день, когда каждый из нас может рассказать историю, не выдавая истинных героев за вымышленные персонажи. То есть, если раньше писатели прибегали к изложению даже социальных (не только политических!) проблемных тенденций сквозь призму размытой художественной литературы - одним из блестящим примеров выражения социальной проблемы, к примеру, в России девятнадцатого века стал социальный роман «Анна Каренина», то после торжества свободы слова, проявлением которой, в первую очередь, стала допустимость публичности честного мышления – как антисоциального себялюбия, свобода мысли и слова стали общественной нормой. То есть, свобода мысли дала свободу людям писать то, что услышали, увидели, почувствовали, и уже вовсе не обязательно выдавать реальность через художественную литературу, которая обязывает выдавать увиденное и услышанное посредством сочиненных вымышленных образов.

Мечта Толстого сбылась! Правда, мечта, осуществленная с помощью победы свободы слова, хоть и привела к деформации качества художественного слова – может, отсутствие художественного произведения девальвировало слово, не знаю, но каждый день мы встречаем истории из жизни разных людей, которые, безусловно, легли бы в основу великих художественных произведений.

Одну из таких грустных историй, полной человеческого коварства, жестокости, предательства, ненависти, алчности и обманутой любви поведал мне человек, чью жизнь фактически сломала женщина, претендующая пусть даже не на личную, но социальную справедливость в нашей стране.

Телефонный звонок

- Здравствуйте.

- Здравствуйте.

- Вы правозащитник Эйнулла Фатуллаев.

- Он самый.

- Вас беспокоит бывший муж бывшего депутата Гюльтекин Гаджиевой…

И тут у меня что-то внутри, в душе, будто защемило. Копошиться в чужом белье и выставлять на всеобщий обзор интимные подробности чьей-то жизни, пусть даже очень известного человека в обществе – не мое дело, и я всегда осуждал все подобные попытки журналистов, которые вмешиваются в чужую жизнь, в которой не разберешься и не найдешь истину, как в темном и дремучем лесу.

Я чуть было не уклонился от предложения о встрече, но просьба разбитого горем мужчины (должно было произойти нечто страшное!!!): «Помогите мне найти сына!» вызвало у меня небывалое сочувствие.

Человек с грустными глазами

Жалость и одновременно простое человеческое любопытство еще сильнее убедили меня в необходимости встретиться и выслушать необыкновенную историю этого человека. Что случилось с их сыном? Почему отец бросил все силы на поиски своего чада? И почему об этом молчит столь известный в обществе человек, как Гюльтекин Гаджибейли? Что происходит вообще? Чтобы найти ответы на эти вопросы, я пошел на встречу со звонившим человеком.

Передо мной стоял высокий, рослый, плечистый мужчина, лет сорока, весьма гордый, обаятельный, интеллигентный… Спустя несколько минут после нашего знакомства я узнал, что сижу напротив бывшего следователя прокуратуры и экс-супруга Гюльтекин Гаджибейли. Слушая его, нельзя было удержать себя от чувства содрогания и ужаса. Это – немыслимо в наши дни, но исповедь Махмуда Мехтиева, человека с грустным, но пронзительным взглядом, обескуражила меня:

«Я 9 лет не видел своего сына. Бедненький мой Тогрул! Сразу же после рождения ребенка, Гюльтекин Гаджибейли развелась со мной. И все мои попытки добиться встречи с ребенком не возымели успеха. В мае 2006 года Сабаильский суд постановил, что я могу видеть своего сына раз в неделю, по средам, на 3 часа. Но ведь она была всесильным депутатом, способным дезавуировать любое судебное решение. Превратить любое судебное решение в пожелтевший от времени лист бумаги.

Судебные исполнители боялись даже подойти к ней, и решение суда так и осталось неисполненным. Я не видел своего ребенка со дня его рождения… »

Ужасная трагедия! Лишить столь порядочного и интеллигентного человека элементарного права на свидание с собственным сыном, который даже не знает, как родной отец выглядит?! Чтобы совершить такой поступок, нужно иметь каменное сердце и железные нервы. Гюльтекин Гаджибейли превратила жизнь вполне порядочного и интеллигентного человека в сущий ад…

А все начиналось так прекрасно…

Махмуд Мехтиев - сын известного советского партийного чиновника Лятифа Мехтиева, проработавшего долгие годы на посту первого секретаря Девечинского райкома партии, первого заместителя председателя торгового объединения «Азериттифаг», депутата Верховного Совета. М.Мехтиев 16 лет проработал в органах прокуратуры: долгое время работал прокурором отдела в республиканской транспортной прокуратуре, следователем в городской прокуратуре в Шемахе, Агдаше… Спустя полчаса после нашего довольно напряженного разговора – я слушал исповедь Махмуда с большим внутренним напряжением, и, конечно же, узнал его – он входил в первую следственную группу Генпрокуратуры по делу об убийстве журналиста, моего друга Эльмара Гусейнова. И впервые я встретил его в тот самый злополучный день, уже после убийства, в морге, где шло обследование трупа убитого журналиста… Он сильно сдал за эти годы. После его исповеди было уже не так сложно понять, что вся жизнь этого человека после свадьбы с Гюльтекин Гаджибейли состояла из одних испытаний.

Несмотря на то, что в отличие от семьи Мехтиевых семья Гаджиевых была не столь известной и состоятельной, эти две семьи обросли почти двадцатилетними узами дружбы. Они жили мире и в здравии, почти как одна семья. Кстати, хотя Гюльтекин-ханум и приплела впоследствии к своей фамилии окончание «бейли», но к знати она никогда не имела никакого отношения. Их предки из одного из самых беднейших селений Гераньбоя – Гервенд, ее отец был скромным, несостоявшимся журналистом, мать – служанкой. Мехтиевы долгие годы помогали и опекали Гаджиевых, и Гюльтекин с Махмудом выросли почти в одном доме. Как и бывает у нас на Востоке, Махмуд решил связать свою жизнь с девушкой, которая буквально выросла и сформировалась у него на глазах. Ведь Гюльтекин к своим годам сделала головокружительную карьеру! Получив хорошее образование на востфаке БГУ, изучив как восточные, так и европейские языки, к слову сказать – у нее очень хороший английский, Гюльтекин занималась преподавательской деятельностью в БГУ, а затем в Западном университете. Кстати, в этом же университете преподавал и младший брат Махмуда, которого чуть позже она почти сгноит «в рудниках госаппарата». Но к этому мы еще вернемся.

В то самое время, когда Азербайджан стоял у порога дверей Совета Европы, и страна едва налаживала свои связи с европейским сообществом, преподаватели Западного университета, в том числе и молодая 25 летняя девушка Гюльтекин, помогали чиновникам из администрации в переводе активной переписки с европейскими институтами. Чиновники из администрации Алиева оценили способности, заметили молодую, способную и подающую надежды преподавательницу, выдвинув ее на участие в политической жизни страны. Шло формирование нового правящего класса, и отдавали предпочтение передовой и прогрессивной молодежи, в первый ряд которой и попала Гюльтекин Гаджиева. Она стала депутатом, попала в состав нашей делегации в Парламентской Ассамблее Совета Европы, даже дослужилась до поста зампредседателя комиссии по международным связям.

И в мае 2003 года молодой и перспективный следователь Генпрокуратуры Махмуд Мехтиев и депутат Гюльтекин Гаджиева дали друг другу брачную клятву и соединили себя узами на веки веков. За две недели до этого праздника всей жизни – так им казалось тогда, - президент Гейдар Алиев подарил Гюльтекин роскошную трехкомнатную квартиру в самом центре столицы по адресу ул.С.Вургуна, 92а, которая была выделена из резервного фонда президента. Кстати, по словам самого Махмуда Мехтиева, квартиру Гейдар Алиев выделил для Гюльтекин по просьбе тогдашнего главы азербайджанской делегации в ПАСЕ Ильхама Алиева:

«И мы договорились с Гюльтекин, что квартиру отремонтирую я сам на свои собственные средства. Мама продала двухкомнатную квартиру, и на вырученные деньги, а там было более 50 тысяч долларов, я отремонтировал эту квартиру, купил мебель. И мы начали новую счастливую жизнь…»

Дочь отца Горио

Но … недолго музыка играла, недолго пел аккордеон. Сразу же после рождения ребенка Г.Гаджиева неожиданно выставляет любимого супруга и друга семьи за дверь, подает на развод и порывает на корню с друзьями детства. Примерно в это же время, фамилия Гаджиева обрастает многозначительным окончанием – «бейли». И вот эта новая звезда азербайджанского политического шоу не сходит с правительственного экрана – она завсегдатай всех партийных и правительственных комиссий, поверенный самого президента на всех выборах, и грудью бьется и сражается за укрепление вот этой самой «йаповской» власти, превратившись в довольно крупную провластную повелительницу. Бьется депутатша не на полях родного Гераньбоя, а в чуждом для нее Страсбурге, чтобы доказать одно – в Азербайджане царит абсолютная демократия, гарантированы все без исключения права человека, нет никаких политзэков, и что вот этот самый феноменальный территориальный кусок, выпавший из советской шинели – колыбель новой демократии.

Теперь не то что друг детства, но и прокурор для нее – какая-то букашка, которую даже не жалко раздавить. И как вы думаете, что творит нынешний поборник справедливости?

«После развода она заявила права на квартиру моей матери, которую мы уже продали. И она обратилась в суд, а суд, удостоверившись, что квартира продана, обязал меня выплатить ей 22 тысячи манатов!!!», - с грустью рассказывает Махмуд. Депутат Г.Гаджибейли не выплатила зарплату рабочей бригаде, строившей ее квартиру. И эти деньги пришлось выплатить обставленному с разных сторон, затравленному следователю.

Я чувствую, что ему как-то не совсем удобно рассказывать о своей схватке с женщиной, охваченной головокружением от успеха, и мне приходится буквально щипцами вытягивать у него эти трагические эпизоды из дней минувших, но он, хоть и с неохотой, но продолжает рассказывать свою историю. Всевластной деспотше, вкусившей сладость неограниченной власти, ничего не стоит разделаться с простым следователем. Она, конечно же, его побеждает. Это априори схватка с заведомо известным результатом.

Махмуда Мехтиева допрашивают в Управлении по борьбе с организованной преступностью (!), увольняют из прокуратуры, а его брата Сеймура Мехтиева из Министерства по делам налогов, и уже буквально повисла на волоске судьба третьего брата Аллахверена, служившего оперативником в полицейском управлении Сабунчинского района… Но тут министр оказался справедливее, чем другие, кто пошел на поводу у всесильной депутатши.

Гюльтекин, видимо, незаслуженно возвысившись на недосягаемую высоту, уже потеряла привычку смотреть на обычных людей и замечать их страдания. Гаджиева, ставшая бейли, устроила самую настоящую расправу над интеллигентными и вполне достойными людьми. И, к сожалению, в этой расправе азербайджанские суды выступили помощниками бессовестного депутата. Беззаконие Гюльтекин Гаджиевой и ее союзника – азербайджанского судьи достигло таких масштабов, что Конституционный суд даже отказался принимать жалобу следователя прокуратуры, чья мать осталась без крова только потому, что ее сын имел неосторожность вступить в брак с человеком, растоптавшим все писаные законы и моральные каноны. 7 лет семья Мехтиевых, доведенная до исступления кровавым натиском депутата, искала защиту у государства. Но государство отказалось от своих граждан.

Гюльтекин Гаджиева на этом не остановилась. Под ее прицелом оказался родной дядя, старожил Гераньбоя Идрис-киши, у которого она отобрала его предприятие ООО «Эмиль». И не только! Она отобрала и принадлежащие ему гипсовые карьеры. Родного дядю оставить без куска хлеба! Это надо же иметь каменное сердце.

Но человеческое сердце не способно выдержать такого предательства – сердце старика остановилось после всех этих мытарств и страданий. Незадолго до смерти он выступил с серией интервью и рассказал о расправе, устроенной ему родной племянницей. Представляете?! Какой Толстой? Тут Бальзак нужен, чтобы описать современную дочь отца Горио!

Гюльтекин вошла во вкус

Жизнь для Гюльтекин превратилась в один большой кафетерий, а депутаты в ее восприятии - в людей с неутоленным аппетитом. По рассказам задавленных гераньбойцев, она успела наложить дань на всех госчиновников своего избирательного округа. О ней даже стали слагать легенды и анекдоты. Вот один из них:

Приходит Гюльтекин Гаджиева к завроно района и требует у него 5 тысяч.

- Я же только недавно дал?!», - сетует уставший от поборов завроно.

- Ты видел у въезда в район недостроенную мечеть? На 5 тысяч я дострою эту мечеть. И все в районе будут говорить, что Гюльтекин построила мечеть, - скомандовала Г.Гаджиева. А завроно за словом в карман не полез. Слово же не деньги! А воробей!

- Так лучше я сам ее дострою, и люди будут говорит, что завроно достроил мечеть! – отрезал завроно, и спустя несколько недель оказался за решеткой. Так утверждают злые языки. Они утверждают, что и Эльмара Алиева после этого краткого диалога в места не столь отдаленные отправила эта самая всесильная депутатша.

Доставалось и главам исполнительной власти – Новрузу Новрузову, Мусе Мусаеву и их наследникам. С каждого инфраструктурного проекта, выделяемого Кабмином району, приходилось давать откаты. Откаты шли со строительства больниц, школ и других социальные проектов. Вот так она печется о социальных правах «угнетенных азербайджанцев»…

Фактически она превратилась в негласного хозяина целого региона. Во владении одного из глашатаев евроинтеграции, человека с европейским лицом и такими же вроде мыслями, оказалось ни много ни мало - свыше 40 гектаров земельных угодий! Представляете, и все это на мизерную зарплату народного избранника! Но видать, у Гаджиевой были свои представления о чести, ведь на выборы в 2005 году она пошла со знаменательным лозунгом: «Я с достоинством представлю Гераньбой!». А как же депутат может представлять столь богатый регион без достоинств, то бишь, личных плантаций.

Если вы думаете, что на этом «демократическая прихватизация» депутата из ПАСЕ закончилась, то вы глубоко ошибаетесь! Она приобрела большие плантации и в поселке Мехдиабад, новые квартиры в центре столицы, крышевала довольно солидных бизнесменов, вроде братьев Суджаевых…Переродившись из сирой и легковесной Гаджиевой в статную и дорогостоящую Гаджибейли, депутат парламента теперь восприняла бы президентский подарок в виде квартиры, как дань неуважения. Весь парламент, весь правящий класс, все главы исполнительной власти заговорили о новом хищнике в правящей элите, которая амбициозно, нахраписто, жестко шла вперед, преодолевая одно препятствие за другим. Гаджибейли была уверена в незыблемости своей философии: «В этой жизни чудеса приходится делать самой, ибо Бог занят где-то в другом месте».

«Она забыла Бога», вторит мне раздавленный своим несчастьем Махмуд. Мне он почему-то напомнил не Каренина, а Левина из романа «Анна Каренина», потому что хватило сил не взяться за ружье.

Эмиграция из «бейли»

У неудачи свой особый запах, что-то вроде неотвязной миазматической вони. Ее могут почувствовать лишь люди, забывшие о Боге.

«Я устала от политики и хочу заняться наукой», - так объяснила свой неожиданный на первый взгляд уход из политики Гюльтекин Гаджибейли, которая не рискнула баллотироваться в третий раз в депутаты от Гераньбоя. То ли сама ушла, то ли ее «ушли», одному Богу известно. Но такие, как она, сами не уходят, и даже не бросаются под колеса уходящего поезда. Как Каренина. Они и не бегут впереди мчащегося поезда. Нет романтизма. В одно время Гаджибейли увлеклась и поэзией, и даже стала публиковать свои постыдные стихи на каких-то задрипанных сайтах. Только плохие романтики пишут дурные стихи. Что это? Мне кажется, что такие характеры формируются от сознания собственной неполноценности, иначе сложно объяснить такой сумасшедший эгоцентризм.

Но Гаджибейли не ушла из политики, как и ожидали многие. Она и не ушла в науку – ей там нечего делать, ибо наука отрицает нарциссизм и эгоцентризм, человек должен посвящать себя этому делу полностью, но наша Каренина - не из таких. Она вернулась в политику, но прежде сбросив с себя блеск и окончание «бейли». Блеск ушел, осталась одна нищета. Она, как в старые добрые времена, скромно, без особого лоска и блеска, как-то стеснительно, застенчиво, прижимаясь к углам, снова заговорила о политике. Если раньше она гордилась своим президентом, то сегодня она гордится западными лидерами; если раньше приводила цитаты из Гейдара Алиева, то сегодня - из Ганди, если раньше рассказывала об уникальной азербайджанской модели, то сегодня обвиняет власть, которой вроде беззаветно служила, в брежневизме. Если раньше ее заявления в советском духе, что в нашей стране нет политзаключенных, удивляли, то сегодня ее патетика о страданиях политзаключенных умиляет. Что это, мимикрия? Цинизм, которым мы сыты вдоволь и по горло? Гюльтекин, позвольте заглянуть вам под маску, ведь после 40 лет человек ответственен за свое лицо?!

Сегодня она угрожает Ильхаму Алиеву и всей власти, которой обязана своим «бейли», смутой, восстанием, коллапсом, а ее параллели нынешнего Азербайджана со странами Ближнего Востока вызывают оторопь. Неужели это вы, госпожа Гаджиева? Да, это я, ответит она. А той Гаджибейли уже нет. Но порядочность требует вернуть все, что принадлежало Гаджибейли, разве не так?

Вернуть, оставить, уйти с Вронским в интеллигентную деревню. Гюльтекин предала Алексея Александровича Каренина, в ипостаси которого выступила азербайджанская власть! Вронский – Форум Интеллигенции, не спорю, может, она и влюбилась в него от всего сердца, но любовь эта порочна. И такая любовь приведет к трагедии. Рано или поздно она поймет это. И вспомнит о том дне, когда сошла с этого самого поезда. Она в положении человека, который стоит над пучиной.

Но наша Каренина не бросится под поезд. Она на вокзале останется ждать нового поезда. Только придет ли этот самый поезд? Не знаю. У каждого своя судьба.

P.S. Пусть Гаджиева ждет свой поезд. Но президент должен восстановить справедливость. Ведь Махмуд Мехтиев ни в чем не виноват, и он должен вернуть себе своего сына. Это требование азербайджанского суда от 2006 года должно быть, наконец, исполнено. Государство должно уважать право отца, если даже экс-депутат не уважает это право.

Фото

Читайте актуальные новости и аналитические статьи в Telegram-канале «Vzglyad.az» https://t.me/Vzqlyad

Тэги: