Без эмоций, но с историческим экскурсом

Молдавский конфликтолог, руководитель компания политических консультаций и исследований Intellect Group Ян Лисневский предостерёг как от пристрастности в обсуждении конфликта, так и от поверхностного анализа сиюминутной обстановки:

– Любой конфликт неизбежно обрастает риторикой, трактовками, пристрастиями, очень сильными эмоциями, сообщениями прессы и мнениями. Конфликтология хороша тем, что её методология позволяет отбросить эту мишуру и обнаружить за декорациями саму суть, остов, несущую конструкцию конфликта. Беспристрастный научный анализ конфликтолога, препарирующего конфликт, вряд ли понравятся политикам и симпатизантам как одной, так и другой стороны, ведь их цель выиграть максимум из возможного, а не узнать правду, которую они, с высокой степенью вероятности, уже знают.

Конфликтология требует для начала обнаружить предпосылки, конфликтогенные факторы, как экономические, так и политические. Причём, предыстория их формирования не менее важна. Затем рассматривается начало конфликта и его течение – интенсивность, длительность. После этого можно поискать пути выхода из конфликта.

Но это не будет окончательным решением для конфликтолога – прерывание конфликта вовсе не гарантирует, что он исчерпан. Далее следует стадия изучения устойчивости решения. И окончательно закрывается конфликт… мифотворчеством – созданием понятной трактовки происшедшего, которая будет принята всеми сторонами конфликта.

По мнению Лисневского, для Европы точкой отсчёта формирования конфликтогенных факторов, приведших к столкновением последующих веков, можно считать век XIX, когда начали окончательно оформляться национальные государства. Какие-то страны, как Румыния, оказались на этом пути впереди, а некоторые задержались, как Финляндия, получившая самостоятельность только после русской революции.

– Государства, опоздавшие на два века и получившие независимость из рук умирающего советского режима, взялись навёрстывать упущенное время, и многие из них пошли сходными путями, – поясняет Лисневский, – Вместо формирования самостоятельного курса, суверенной экономики и политики, они бросились в самоутверждение, доказывая свою независимость бывшей метрополии – Москве.

Большинство конфликтов этого рода шли по нарастающей до апогея, а после соскальзывали в зону примирения. Те же из них, которые имели несколько пиков, обострений, не обходились без влияния третьей (четвёртой, пятой…) стороны. Эталонный пример – переговоры России и Украины в самом начале конфликта. За столом переговоров обе стороны демонстрировали уважение и готовность к поиску компромиссов. Но очевидное вмешательство третьей стороны пресекло тренд на снижение интенсивности конфликта, и он был искусственно разожжён с новой силой.

Стена и истощение

На вопрос о путях выхода из конфликта Лисневский отвечает:

– Их немного. Первый – истощение одной из сторон. Если говорить о нынешнем конфликте, то Запад делает ставку именно на него. Именно поэтому страны НАТО неспеша, дозировано оснащают Украину оружием. Риск этого решения в больших потерях среди гражданского населения и разрушения инфраструктуры.

Второй вариант – построение стены, изоляция. Но этот вариант применим лишь к небольшим государствам, удобно расположенным для применения этой стратегии. США вполне успешно «построили стену» вокруг крошечного островного государства – Кубы, Израиль возвёл реальную стену, отгородившись от Палестины.

Лисневский напомнил, что в истории были случаи, когда стена и истощение применялись вместе. Например, римляне построили стену вокруг Карфагена, отгородив его даже с моря – дамбой, и продолжали выматывание атаками. Он считает, что попытки изоляции России вместе с курсом на её истощение – тот же прием. Но Украина не может построить «стену» вокруг России, этим занимаются другие государства, и так обозначают себя как полноценные стороны конфликта.

Зоран Милошевич, профессор сербского Института геополитических исследований, согласен, что практические применение стратегий конфликта делает страны, «выдавшие доверенность на войну» Украине, полноценными участницами конфликта:

– Превратить целый народ в смертника-камикадзе, убедив его, что это необходимо – это новая стратегия, которая позволяет странам-инициаторам демонстрировать непричастность. Но они непричастны настолько же, насколько генерал, посылающий солдат в атаку.

Когда диалог возможен?

Третий путь завершения конфликта, так называемый «мирный» или «дипломатический», по словам Лисневского, неизбежно начинается с заморозки. Однако, конфликтолог акцентирует внимание на том, что заморозка, прекращение активных боевых действий вовсе не означает, что конфликт завершится – он может разгореться снова. Но дальнейшие шаги и переговоры могут начаться только с заморозки конфликта.

Степень дальнейшего продвижения по пути к миру может быть различной, как и устойчивость найденного решения. Согласитесь, заморозка конфликтов между Арменией и Азербайджаном, между Турцией и Грецией имеют разную степень надёжности и комфортности для стран.

Индийский политолог, основатель научного центра Bibartan Бхаскар Сур развивает эту мысль:

– Есть первая точка – «драка». Есть вторая точка – «объятия». Какие путевые точки и в каком порядке лежат между ними? Первый шаг – остановить очередной удар. Путь к миру не начнется, пока продолжаются удары. Но если только одна сторона остановит удары, это не приведет к миру, это приведет к избиению. Итак, первый шаг – взаимное прекращение ударов. Заморозка.

Требование одностороннего прекращения ударов или даже отступления одной из сторон приведут к чему угодно, но не к миру.

Имтиаз уль-Хак, политолог из Пакистана, считает необходимым условием начала мирного урегулирования либо прекращение, либо игнорирование внешнего вмешательства:

– Переговоры могут вести только субъекты. Если одна из сторон искусственно лишена субъектности, если она не может не только отстаивать, но и формулировать свои интересы, если она вынуждена исполнять указания, для неё гибельные – в прямом смысле слова – то переговоры будут бессмысленной тратой времени. Нужно сначала обрести субъектность, проигнорировав команды от третьей стороны.

Рассуждая о возможности диалога, Джо Ломбардо, координатор в Объединенной национальной антивоенной коалиции США, считает, что инициатива должна исходить от России:

– Именно России угрожают НАТО и США, использующие украинские вооруженные силы, которые они построили в качестве прокси-армии. Было бы немного самонадеянно ставить условия для любого мирного плана в Украине, так же как неправильно со стороны правительства США решать, что Украина не должна вести переговоры с Россией.

О чём и как договариваться?

Все эксперты сошлись во мнении, что любой конфликт окажется исчерпанным лишь тогда, когда будут сняты базовые противоречия между субъектами конфликта.

– Без этого можно рассчитывать лишь на более-менее надёжную заморозку, утверждает Лисневский, – И это плохая новость для России: если удастся достигнуть мира с Украиной, ведущие антироссийские силы найдут новую «Украину», готовую стать «фронтменом» противостояния.

О сложностях снятия противоречий говорит и кыргызский политолог Дмитрий Орлов:

– Украина выбирает разрушительную стратегию, о которой говорил Лисневский – стратегию, ведущую к разрушению инфраструктуры и многочисленным жертвам. Такой выбор был бы вполне логичен, если бы территория, на которой сейчас идут основные боевые действия, нужна была без людей. А ведь такой вариант вовсе нельзя исключать, если вспомнить, что население Восточной Украины для западной части этой страны – «не совсем украинцы», поэтому их киевскому режиму не жалко. А все стенания Киева об их несчастной судьбе – жестокое лицемерие.

Значит, противоречия нужно искать не между Россией и Украиной, Украина – не сторона конфликта, а его инструмент. Пока эти противоречия не будут выявлены, никто вам точно не скажет, когда будут переговоры, с кем и на каких условиях.

Бхаскар Сур также указывает на роль медиа:

– Страх стоит за многими конфликтами, и этот страх часто является воображаемым – вымыслом СМИ. Долг учёных помочь людям избавиться от психоза страха и подготовить почву для мира. Более того, нам нужна культура мира, которая требует нового понимания в общественном сознании – как жить в мире, без насилия.

– Если всё, о чём сказали коллеги, будет учтено, то вопрос сводится к давно известным алгоритмам, – говорит профессор Тони Кашани, профессор Массачусетского университета.

Есть интегративные переговоры, модель которых фокусируется на создании ценности и поиске взаимовыгодных решений и побуждает стороны выявлять общие интересы. Второй тип – распределительные переговоры, в которых стороны стремятся разделить фиксированный пул ресурсов или достичь компромисса. Это часто включает в себя конкурентные стратегии и компромиссы, чтобы обеспечить наилучший возможный результат для каждой стороны. Наконец, существуют принципиальные переговоры –модель, разработанная Роджером Фишером и Уильямом Юри. Здесь внимание сосредоточивается на интересах, а не на позициях, на поддержании открытого общения и настаивании на объективных критериях для достижения соглашений.

А вот удастся ли учесть все нюансы, чтобы выйти на эффективные переговоры? Профессор Ли Арц, директор американского Центра глобальных исследований, связывает успех поиска мирного пути с активностью народов:

– В Украине любой результат переговоров будет зависеть от того, будут ли массы европейцев и американцев по-прежнему сбиты с толку пропагандой в СМИ. Или мощное антивоенное движение сможет заставить политических лидеров положить конец милитаризации конфликта. В любом случае, вероятно, защита капитализма остается первостепенной задачей для правительств США/ЕС и России.

Джо Ломбардо, поддерживая эту мысль, более категоричен:

– Единственный способ установить мир во всем мире – покончить с НАТО и американским империализмом. Именно США являются главной причиной войны в мире и на Украине, начиная с переворота 2014 года, который они помогли организовать.

Указывая на зыбкость фундамента возможных переговоров, Зоран Милошевич, всё же, считает, что мирное урегулирование неизбежно:

– Центр Берлина украшает скульптура Победы, постамент которой украшен французскими пушками. Но разве французы и немцы ненавидят друг друга? Испанская инквизиция когда-то признала преступниками всю население Нидерландов. Однако, голландцы не посматривают косо на наследников инквизиторов. За итальянский Неаполь воевали Испания и Франция. Можно вспомнить и англо-американскую войну, и мировые войны.

Так или иначе, войны не только заканчиваются миром, но и восстановлением утраченного доверия. Альтернатива этому – тотальная ядерная война и уничтожение человечества. Надеюсь, народы мира сумеют остановить политиканов и дадут им разрушить нашу цивилизацию.

Vzglyad.az

Читайте актуальные новости и аналитические статьи в Telegram-канале «Vzglyad.az» https://t.me/Vzqlyad

Тэги: