Тем более что, официальный Баку, проявляя добрую волю, все эти долгие годы предлагал армянам Нагорного Карабаха (НК) автономию в составе Азербайджана, культурную автономию. При этом ссылаясь на хорошие примеры существующие примеры: в Скандинавии в лице Аландских островов, в Италии в лице Южного Тироля и во многих других местах. Но все эти предложения были отвергнуты под неприемлемыми требованиями о признании независимости. При этом, Армения и идеологи армянства, а также и их покровители, пытаются подвести к своим необоснованным требованиям Косовский «прецедент», который сразу же после решения Международного суда ООН по Косово в июле 2010-го года обострило сепаратистский зуд у армянства. Тогда стоило только арбитрам заикнуться о независимости этого сербского края, как Армения и армянская диаспора закатили истерию в попытке всеми правдами и неправдами примерить это решение к нагорно-карабахскому вопросу. А еще до этого, когда Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии, в Армении развернули шумную кампанию, что появился прецедент для признания независимости НК. Примечательно, что, все эти долгие годы, призывая всех признать НК «независимым государством», Армения сама как огня боится признать «независимость» Косово, Абхазии и Южной Осетии, да и самого НК. Впрочем, в таком поведении Еревана нет ничего неестественного. Но чтобы иметь хотя бы призрачную надежду на признание независимости НК кем-либо и когда-либо, Армении самой, в первую очередь, надо признать независимость хотя бы одного из вышеперечисленных сепаратистских образований. А такой шаг для нее не приемлем, так как или Вашингтон, или Москва устроят тогда Еревану публичную экзекуцию со всеми вытекающими из этого обстоятельствами.
Поэтому в конечном счете большинство самих же армянских экспертов сходятся в том, что решение Гаагского суда о независимости Косово ровным счетом ничего для НК не значит. Хотя некоторые представители армянства продолжают утешать себя тем, что международное сообщество (вернее, ведущие мировые державы) якобы не хочет экстраполировать косовский аналог на НК исключительно из геополитических интересов. Иначе, по их мнению, признание независимости Косово станет прямым прецедентом и для других сепаратистских образований, как минимум на постсоветском пространстве. Однако даже поверхностное сравнение косовского и нагорно-карабахского вопросов показывает, что как в политико-правовом, так и историческом контексте все обстоит с точностью до наоборот.
Во-первых, нагорно-карабахский конфликт никоим образом невозможно трактовать как желание армянского населения этого региона самоопределиться. Потому что этот вопрос не является проблемой автономии, а одним из составных элементов плана создания «Великой Армении», который предусматривает территориальные претензии не только к Азербайджану, но и ко всем сопредельным с Арменией странам. Не случайно в Нагорном Карабахе конфликт начинался с требования армян на «Миацум!», что в переводе означает «воссоединение» (с Арменией). Да и Ереван не отменял решения армянского парламента от 1988 и 1989 гг. о присоединении НК к Армении. Косовские же албанцы в своей борьбе не ставили целью воссоединение с соседней Албанией и создание «Великой Албании».
Во-вторых, в двухмиллионном Косово этнический состав населения выглядит следующим образом: албанцы - 90%, сербы - 6%, другие национальности - 4%. В самом начале нагорно-карабахского конфликта общая численность населения этой автономной области Азербайджана составляла 192 тыс. человек. Если даже судить по армянским источникам, из них минимум 30% составляли азербайджанцы. Такая большая разница в общей численности населения и соотношении этнического состава между Косово и НК должна быть одним из основных факторов, отвергающих утверждения о прецеденте косовской независимости для НК. Потому что если для каждого региона, где компактно проживали 100-150 тыс. (а ныне еще намного меньше) армян, требовать автономию или же независимость, то очень скоро мы станем свидетелями образования множества «малюсеньких Армений». Если принять во внимание замыслы армян, компактно проживающих в Турции, Грузии и даже на территории «стратегического партнера» России, то нетрудно представить, к каким невообразимым последствиям это может привести.
В-третьих, по документальным данным, албанцы, поселившиеся в Косовском крае в конце XIV века, внесли свой посильный вклад в дело его процветания и сохранили все исторические памятники на этой территории. А армяне из разных государств стали заселяться в нагорной части Карабаха только с 30-х годов XIX века в результате переселенческой политики царской России - после заключения Туркменчайского договора. Если прирост албанцев в Косовском крае происходил естественным путем, то рост числа армян в НК в основном обеспечивался за счет переселенцев из других регионов и выживания азербайджанцев. Что касается исторических памятников, то армяне разрушили все азербайджанское историческое и культурное наследие на оккупированных территориях.
В-четвертых, если косовский вопрос по своей сути носит внутригосударственный характер (конфликт между государством и автономным краем, входящим в состав этого государства), то в Нагорном Карабахе мы имеем дело с конфликтом между двумя республиками бывшего СССР (ныне суверенными государствами) на почве территориальной претензии Армении к Азербайджану. Даже сегодняшний формат переговоров доказывает, что НК является не субъектом конфликта, а его объектом. Причем нагорно-карабахский конфликт начался еще при существовании СССР, Конституция которого тоже декларировала незыблемость существующих границ внутри этого государства. Даже международные структуры признали факт войны, которую Армения навязала Азербайджану, и ООН приняла четыре резолюции, предусматривающие освобождение всех захваченных азербайджанских земель без каких-либо предварительных условий.
В-пятых, Албания не использовала наличие общей границы с Косово для превращения этого края в логово боевиков и международных террористов. Ереван же, не имевший общих границ с НК, оккупировав еще семь районов Азербайджана, прилегающих к этому региону, географически осуществил присоединение НК к Армении. Оккупированные территории, которые сегодня освобождаят азербайджанские Вооруженные силы, долгие годы были превращены в удобный транзитный путь для наркотрафика и учебный полигон для международного терроризма.
В-шестых, как уже отмечено выше, сегодня в Косово сербы составляют 6% от общего числа населения, и руководство края взяло на себя обязательства по обеспечению их защиты и созданию нормальных условий жизни перед международными структурами. Даже в период этнических чисток, проводимых в крае сербскими карательными отрядами, албанцы не позволяли себе адекватных операций против сербов, проживающих в крае. Они воевали исключительно против сербских войск. Сербы из края не были изгнаны, они и по сей день продолжают там жить. Сегодня в Косово существуют 16 сербских общин с правом на самоуправление. Ереван же проводил этнические чистки не только против азербайджанцев, проживающих на территории современной Армении, но и изгнал все неармянское население из оккупированного НК и семи районов Азербайджана.
Зверства, проявленные армянскими вооруженными формированиями во время этих чисток, по своей жестокости не уступают тем, что наблюдались в Косово, а в чем-то даже и превосходят их. Одной ходжалинской трагедии достаточно для того, чтобы привлечь Армению к международному Гаагскому трибуналу (вспомним бахвальство С.Саргсяна перед зарубежными журналистами, что для достижения своих целей они не остановятся даже перед расстрелом безоружного мирного населения). А попустительство международного сообщества позволяло Армении заявлять о своих претензиях уже и на семь азербайджанских районов, прилегающих к нагорной части Карабаха. Более того, Армения упорно противилась возвращению азербайджанских переселенцев на свои родные земли в НК. При этом сама Армения уже давно превратилась в моноэтническое государство в полиэтническом регионе. Даже русских в этой стране осталось около 7 тыс. человек, тогда как в Азербайджане в настоящее время их около 160 тыс.
В-седьмых, Сербия получила контроль над Косово в 1912 году, а в 1918-м этот край вошел в Королевство сербов, хорватов и словенцев. Это говорит о том, что между поселением албанцев в Косово (конец XIV века) и вхождением этого края в состав единого королевства существует достаточно большой исторический отрезок времени. НК же является исторической территорией Азербайджана и никогда не входил в состав Армении. Кроме того, даже нынешняя Армения была искусственно создана после первой мировой войны на исторических азербайджанских землях, которые были отторгнуты в результате геополитических игр западных государств и России.
И последнее. По Конституции Социалистической Федеративной Республики Югославии (СФРЮ) Косово, имеющее статус автономного края в составе Сербии и одинаковые с ней права, входило в СФРЮ как полноправный субъект федерации с правом на вето по внутрисербским вопросам. НК же никогда не являлся отдельным субъектом СССР и не обладал правом вето по внутренним вопросам Азербайджана.
Все эти сравнения дают основание говорить, что признание независимости Косово не может быть прецедентом для решения нагорно-карабахского конфликта и все подобные заявления не более, чем обычная политическая спекуляция.
Именно поэтому, периодические высказывания армянской стороны о признании независимости НК по примеру Косовского «прецедента», по мере укрепления военных успехов Азербайджана, не имеют ни политико-правовую и ни историческую основы.
Сахиль Искандеров, политолог, специально для
Vzglyad.az
Читайте актуальные новости и аналитические статьи в Telegram-канале «Vzglyad.az» https://t.me/Vzqlyad
Тэги: Эксперт
